В тайных переговорах с правительством гитлеровской Германии английское правительство поощряло немецких фашистов к захвату Польши и к развязыванию войны против СССР.
Гениальный вождь советского народа, руководитель Советского государства И. В. Сталин ещё на XVIII съезде партии, в марте 1939 г., разоблачил коварные антисоветские происки провокаторов войны, прикрывавшихся лицемерными фразами о невмешательстве, а на самом деле разжигавших вторую мировую войну.
Большая и опасная политическая игра провокаторов войны, указывал товарищ Сталин, «может закончиться для них серьёзным провалом». И. В. Сталин призывал советский народ к осторожности и бдительности в отношении поджигателей войны, желавших ради осуществления своих империалистических целей втянуть Советский Союз в войну с фашистской Германией.
И. В. Сталин говорил, что СССР и впредь намерен проводить политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами, поскольку они не попытаются нарушить интересы нашей страны. Одновременно вождь советского народа предупреждал империалистов, что СССР не боится угроз со стороны агрессоров и готов ответить двойным ударом на удары любого агрессора, который попытается нарушить неприкосновенность советских границ.
В условиях, когда правительства Англии и Франции, действовавшие при поддержке правящих кругов США, сорвали переговоры об организации коллективного отпора агрессорам, отказались подписать с Советским Союзом пакт о взаимопомощи и делали всё от них зависящее, чтобы методами тайных сговоров и сделок, методами всевозможных провокаций натравить гитлеровскую Германию на Советский Союз, советское правительство вынуждено было искать другие возможности для обеспечения мира и предотвращения войны между фашистской Германией и СССР. Таким выходом в то время явился советско-германский договор о ненападении, подписанный 23 августа 1939 г. «...СССР заключил пакт о ненападении с Германией в результате между прочим того обстоятельства,—указывал К. Е. Ворошилов,—что военные переговоры с Францией и Англией, зашли в тупик в силу непреодолимых разногласий» (Интервью К. Е. Ворошилова об англо-франко-советских военных переговорах, «Известия», 27 августа 1939 г.).
СССР, борясь за коллективную безопасность, всегда стремился к достижению соглашения на основе равенства с западными государствами против фашистских агрессоров. Но Англия и Франция, поддержанные США, отвергли подобное соглашение. «Понятно, что при таком положении дел в Европе Советскому Союзу оставался один выход: принять предложение немцев о пакте. Это был всё же лучший выход из всех возможных выходов» («Фальсификаторы истории (Историческая справка)», стр. 54). Это был мудрый и дальновидный шаг советского правительства, предопределивший в значительной мере благоприятный для СССР и всех свободолюбивых народов исход второй мировой войны.
Заключая пакт о ненападении с Германией, Советский Союз ни на минуту не ослаблял бдительности в отношении агрессивных устремлений германских фашистов против СССР.
Докладывая IV чрезвычайной сессии Верховного Совета о подписании советско-германского договора, В. М. Молотов указывал, что «этот договор подкреплён твёрдой уверенностью в наших реальных силах, в их полной готовности на случай любой агрессии против СССР» (М. Молотов, О ратификации советско-германского договора ненападенни, стр. 15).
Оценивая значение этого договора, И. В. Сталин впоследствии говорил: «Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну вопреки пакту. Это определённый выигрыш для нас и проигрыш для фашистской Германии»( И. В. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза, Госполитиздат, 1951, стр. 11).
Заключив пакт с Германией, Советский Союз нанёс мощный удар по англо-франко-американским поджигателям войны, которые считали, что в результате их предательства Советский Союз окажется изолированным во внешнеполитическом отношении и станет лёгким объектом для гитлеровской агрессии. Англо-франко-американские поджигатели войны просчитались. «Мудрая сталинская внешняя политика Советского государства как перед войной, так и в ходе войны позволила нам правильно использовать противоречия внутри лагеря империализма, и это было одним из важных условий нашей победы в войне» (Г. М. Маленков, Информационный доклад о деятельности Центрального Комитета Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) на совещании представителей некоторых компартий в Польше в конце сентября 1947 г., Госполитиздат, 1947, стр. 34—35).
Советский Союз получил полтора года передышки, которую он умело использовал для укрепления своей оборонной мощи и последующего разгрома фашистской Германии и её вассалов. В результате мудрой сталинской политики, героизма советского народа под водительством Генералиссимуса Сталина было достигнуто освобождение народов, угнетённых гитлеровцами, была спасена цивилизация Европы.
«Товарищ Сталин вовремя разгадал коварный смысл тогдашних англо-французских интриг против Советского Союза,— писал В. М. Молотов,— что позволило не только вывести из-под удара нашу Родину, отсрочив нападение гитлеровской Германии на СССР, но и привести развитие событий к такому положению, при котором правительства Англии и США были поставлены перед необходимостью создания англо-советско-американской антифашистской коалиции, что отвечало интересам всех свободолюбивых народов» (В. М. Молотов, Сталин и сталинское руководство, Госполитнздат, 1949, стр. 14).
Одновременно с англо-франко-советскими переговорами происходили переговоры польского правительства с правительствами Англии и Франции.
Между Польшей и Францией, находившимися в союзных отношениях с 1921 г., ре было военного соглашения на случай нападения фашистской Германии, хотя именно Франция и Польша были наиболее вероятными объектами очередной гитлеровской агрессии.
В связи с усилившейся угрозой немецко-фашистской агрессии и возникшим в широких массах трудящихся Франции и Польши недовольством правительства обоих государств в апреле и мае 1939 г. вынуждены были начать переговоры о расширении франко-польского союза и о заключении военного соглашения.
10 апреля польский посол в Париже Лукасевич по поручению своего правительства посетил французского министра иностранных дел Боннэ и имел с ним разговор по поводу французских обязательств в отношении Польши. Результатом этого визита явилась декларация французского премьер-министра Даладье от 13 апреля, которая в общей форме подтверждала прежний франко-польский союз.
Для успокоения французского народа был разработан проект нового франко-польского соглашения, который обсуждался 12 мая 1939 г. на заседании совета министров Франции. Однако французские мюнхенцы не желали брать на себя конкретные обязательства о помощи Польше. Это могло бы помешать их планам развязывания антисоветской войны.
В мае 1939 г. Боннэ принял польского посла Лукасевича. Последний передал ему предложение: дополнить франко-польское соглашение секретной статьёй, касающейся Данцига. Проект этой статьи гласил: «В момент подписания протокола от... польский посол объявляет, что Данциг представляет жизненный интерес для Польши; министр иностранных дел Франции принимает во внимание эту декларацию» (Georges Bonnet, Fin d 'une Europe, Gen ève, 1948, стр. 219). Вопрос о Данциге в то время был наиболее острым во взаимоотношениях между фашистской Германией и Польшей.
В своих мемуарах Боннэ признаёт, что он считал Данциг германским городом и не хотел давать обязательств о поддержке Польши в этом вопросе. Это и послужило одной из причин срыва проекта нового франко-польского соглашения.
Польский посол в Париже Лукасевич рассказывает, что полученный им из Варшавы и переданный министру иностранных дел Франции проект соглашения после некоторых согласований и уточнений был принят французским правительством (См. Juliusz Lukasiewicz, Wspomnenia i Uwagi, «Dzennik Polski b Dzennik zolnierza», 10, 14,27 марта 1947 г. ). Но французский министр, не желая подписывать политического соглашения с Польшей, применил различные средства, чтобы сорвать его.
«Боннэ, соглашаясь подписать дополнительную декларацию о Данциге, обещал сделать это 19 мая. Но в этот день, ссылаясь на большую загруженность работой, перенёс подписание на 20-е; 20 мая просил подождать до дня его возвращения из Женевы — 24 мая. Но и в этот день он был чрезвычайно занят, так как происходило заседание кабинета и в Париж прибывал Галифакс» (Там же). 25 мая Боннэ пригласил Лукасевича в министерство иностранных дел и под различными предлогами отказался от заключения политического соглашения с Польшей.
Саботаж французским правительством переговоров о заключении соглашения с Полыпей разоблачил подлинную цену гарантий, данных французскими и английскими мюнхенцами Полыие.
Одновременно с переговорами о заключении политического соглашения была предпринята попытка заключить франко-польское военное соглашение на случай нападения фашистской Германии. Инициатива принадлежала польскому правительству. 14 мая 1939 г. в Париж прибыла польская военная миссия в составе военного министра Польши генерала Каспшицкого и заместителя начальника польского генерального штаба полковника Яклича.
Польская военная делегация была принята премьер-министром и министром обороны Франции Даладье.
16 мая 1939 г. начались переговоры. С французской стороны в них принимали участие генералы Гамелен, Кольсон, генералы Виллемин, Жорж, адмирал Дарлан и др.
Наиболее спорным вопросом на совещании представителей генеральных штабов был вопрос о сроках выступления французской армии после начала войны. Польские представители настаивали, чтобы в случае войны французские вооружённые силы выступили против гитлеровской Германии как можно скорее. Представители Франции стремились оттянуть срок французского наступления.
19 мая 1939 г. польско-французское военное соглашение было парафировано генералами Гамеленом и Каспшицким. По этому соглашению Франция должна была начать наступательные операции основными силами против Германии на 15-й день после начала общей мобилизации. 21 мая 1939 г. была закончена работа над проектом соглашения между штабами военно-воздушных сил Франции и Польши. Французское командование обязывалось направить в Польшу несколько подразделений французской авиации и в случае начала германо-польской войны подвергнуть бомбардировке тылы германских войск.
17 мая Гамелен посетил председателя Совета министров и военного министра Даладье и проинформировал его о проекте военного соглашения с Польшей. Из ответа Даладье он понял, что французский премьер-министр так же, как и Боннэ, не желает брать конкретных обязательств о помощи Полыше.
К проекту соглашения, который получил Каспшицкий, было приложено специальное письмо, написанное Гамеленом и одобренное премьер-министром Даладье, в котором содержалась оговорка, что военное соглашение вступит в силу лишь после подписания политического соглашения.
Таким образом, французское правительство не пожелало связать себя какими-либо конкретными обязательствами, которые могли бы укрепить позиции Польши по отношению к фашистской Германии. Французскому правительству, так же как и правительству Англии, нужна была слабая, изолированная Польша, которую они могли бы использовать как разменную монету при сговоре с Гитлером.
Французские мюнхенцы, стремясь использовать Польшу в качестве коридора для гитлеровской агрессии против Советского Союза, не желали давать полякам серьёзных обязательств. «В итоге, в условиях приближающейся войны две армии, польская и французская, были в полном неведении относительно их будущих намерений, и их руководители не испытывали необходимости координировать их планы» (Leon Noel, цит. стр 347).
Франко-польские переговоры о заключении политического и военного соглашений, сорванные в мае 1939 г., не возобновлялись вплоть до начала войны. Только 4 сенября 1939 г., когда уже начался разгром польской армии, было подписано франко-польское соглашение. Этот запоздалый жест понадобился французским мюнхенцам для того, чтобы ввести в заблуждение народы и снять с себя ответственность за предательство Польши.
Такой же манёвр в отношении Польши осуществило и английское правительство. 23—24 мая 1939 г. в Варшаве происходили англо-польские военные переговоры. С английской стороны в них участвовал генерал Клайтон с группой офицеров, с польской — начальник генерального штаба генерал Стахевич и начальники штабов военно-воздушных и военно-морских сил (См. I. Warecki, Zabowazanie wojskowe Fravcji i Anglii w stosunku do Polsi w 1939 г. «Sprawy Miedzynarodowy», zeszyt 1 —2, 1949). Так же, как и во время франко-польских переговоров, речь шла о сроках и размерах помощи Польше. Представители английского генерального штаба стремились взять на себя как можно меньше обязательств. Была достигнута договорённость о налётах английской авиации на гитлеровскую Германию в случае германо-польской войны. Но, как известно, когда началась германо-польская война, правительство Англии так же, как и правительство Франции, отказалось выполнить свои обязательства по отношению к Польше. Этим переговорам предшествовал ряд новых декларативных заявлений английского правительства, по существу не представлявших что-либо новое по сравнению с декларацией от 6 апреля 1939 г. о «гарантиях».
11 мая 1939 г. Чемберлен в речи в Альберт-Холле на съезде женщин, членов консервативной партии, заявил, что в отношении Данцига «заявления английского правительства Польше являются ясными и точными». Далее английский премьер пояснил, что если бы была предпринята попытка насильственного изменения существующего положения в Данциге и была бы создана угроза независимости Польши в связи с возникновением войны, то в эту войну могла бы быть вовлечена Великобритания.
Пресса тотчас постаралась изобразить это заявление как новое уточнение английских «гарантий» Польше; в действительности Чемберлен и на этот раз стремился лишь ввести в заблуждение общественное мнение. Английские обязательства в отношении Польши по-прежнему оставались и неясными и неточными. Декларация Чемберлена от 6 апреля 1939 г., в которой говорилось о предполагавшихся переговорах с Польшей о заключении договора о взаимопомощи, была пропагандистским трюком. В той же речи в Альберт-Холле английский премьер-министр заявлял далее, что Англия охотно пойдёт на урегулирование споров с правителями гитлеровской Германии посредством дружественных переговоров. Как бы вскользь сделанное замечание Чемберлена показывало, что его напоминание об английских обязательствах Польше было сделано главным образом с целью давления на гитлеровское правительство, с тем чтобы добиться соглашения за счёт Польши, против СССР.
Опасаясь, как бы польское правительство не заняло после этих деклараций более твёрдую позицию в отношении гитлеровских провокаций, английское правительство решило сделать польскому правительству особое предупреждение. 27 мая английский поверенный в делах в Варшаве Нортон передал ответственному сотруднику польского министерства иностранных дел Любенскому ноту английского правительства, в которой содержалось требование, чтобы польское правительство не принимало какого-либо решения в вопросе о Данциге без консультации с правительствами Англии и Франции.
Продолжая свою провокационную политику сговора с Гитлером, английское правительство советовало правительству Польши не прибегать к оружию в случае гитлеровского вторжения в Данциг, даже если такие действия гитлеровцев создадут угрозу независимости Польши. Совет лорда Галифакса ясно показывал, что английское правительство в случае вторжения гитлеровцев в Данциг собирается поступать так же, как оно поступило с Австрией, Чехословакией, Литвой, т. е. оно готово было предать Польшу германским империалистам.
В ответной ноте (переданной английскому поверенному в делах в Варшаве 30 мая 1939 г.) польское правительство попросило правительство Великобритании провести некоторые военные мероприятия, рассчитанные на то, чтобы «успокоить общественное мнение и устранить всяческие подозрения в том, что будто бы дипломатическое вмешательство Великобритании может привести к предложению компромисса» («Роlnisches Weißbuch», док. № 8.), (которого Польша не могла бы принять).
Эта польская нота была вызвана появлением в то время в иностранной прессе сообщений о том, что правительства Англии и Франции готовят новую сделку с фашистской Германией за счёт Польши, что данцигский вопрос будет решён по «клайпедскому» образцу. Польское правительство перед лицом растущей тревоги среди населения за будущее страны было вынуждено предпринять успокоительные меры. Оно просило правительство Великобритании выступить с соответствующим заявлением.
17 июля в парламенте Чемберлену был задан вопрос о ходе англо-польских переговоров по поводу договора о взаимопомощи, начатых в мае 1939 г. Чемберлен ответил, что английский министр иностранных дел ждёт ответа польского правительства, а он (Чемберлен) не в состоянии сказать, когда эти переговоры закончатся.
На самом деле никаких официальных переговоров между английским и польским правительствами в то время уже не происходило. Для обмана народных масс правительство Англии проделало ещё один манёвр. 17 июля 1939 г. в Варшаву прибыл генеральный инспектор заморских вооружённых сил Великобритании генерал Айронсайд. Назначение именно этого реакционнейшего генерала для ведения военных переговоров с Польшей, позиция которой играла важную роль в переговорах между Англией, Францией и Советским Союзом о пакте взаимопомощи, уже само по себе было знаменательным. Айронсайд был известен как отъявленный враг Советского Союза. В годы иностранной военной интервенции против молодой Советской республики он командовал войсками интервентов в Архангельске и отличался особой враждебностью в отношении советского народа.
Поездка Айронсайда широко рекламировалась в английской и французской буржуазной прессе. Сообщалось, будто он возглавит английский экспедиционный корпус в Европе. Иностранная пресса опубликовала многочисленные английские и польские сообщения о предполагавшемся едином командовании английскими и польскими вооружёнными силами. Приводились сообщения о предполагавшейся поездке в Варшаву французского генерала Гамелена для таких же переговоров. Шумиха, поднятая в английской, французской и американской прессе, была явно инспирирована правительственными кругами и носила рекламный характер, совершенно не соответствующий действительному значению визита.
Накануне визита Айронсайда в Варшаву американская печать выступила с сенсационным «разоблачением» планов данцигских фашистов, якобы намеревавшихся выдвинуть кандидатуру Гитлера для избрания его президентом данцигского сената. (См. «Документы и материалы кануна второй мировой войны», т. II, стр. 88). При этом подчёркивалось, что Гитлер рассчитывает на помощь британского кабинета, который окажет давление на правительство Польши.
В связи с этим 20 июля в польской, а затем во всей иностранной прессе было опубликовано заявление маршала Рыдз-Смиглы, сделанное американской корреспондентке накануне визита Айронсайда в Варшаву. Это заявление подавалось польской официальной прессой под кричащими заголовками: «Польша начнёт борьбу, даже если она вынуждена будет сражаться одна» (См. «Документы и материалы кануна второй мировой войны», т. II, стр. 88). В этом же интервью с американской корреспонденткой Рыдз-Смиглы (признав наличие германской угрозы в условиях внешнеполитической изоляции Польши) сказал, что правительство Польши и впредь будет отказываться от помощи СССР. Это хвастливое заявление по существу представляло собой лишь признание безнадёжной изоляции, в которую завели Польшу её незадачливые правители.
Визит Айронсайда не только не был направлен на изменение такого положения, но, как показывают факты, скорее был вызван некоторыми опасениями английских мюнхенцев, возникшими в связи с воинственными заявлениями польского правительства и печати. Айронсайд не столько говорил о помощи Польше со стороны Англии, сколько пытался прощупать готовность и способность польской правящей клики пойти на уступки Гитлеру.
Генерал Айронсайд находился в Варшаве 4 дня. Он был принят Рыдз-Смиглы, Беком, начальником польского генерального штаба Стахевичем, наблюдал военные манёвры польских войск. Как сообщал в Париж французский поверенный в делах в Варшаве на основании сведений, полученных им от британского посла, Айронсайд высокопарно заявил маршалу Рыдз-Смиглы и польским министрам: «Англия предоставила Польше гарантии. Это является чем-то необычным, неслыханным. Но всё-таки она пошла на это, и теперь она сдержит своё слово» (В. Хвостов, Мировая печать об «Исторической справке» Совинформбюро, «Большевик» № 8, 1948 г., стр. 47). Однако от всей этой высокопарности не осталось и следа, когда речь зашла о конкретных средствах помощи Польше. Все широковещательные декларации Великобритании о помощи Польше на деле сводились к обещанию «спасать» её посредством операций в... Египте. «При помощи сил,— сказал Айронсайд,— которые мы сосредоточиваем в Египте, мы можем вести операции на Средиземноморском фронте, которые существенно облегчат положение Польши» (Там ж, стр. 48).
Взамен этих туманных обещаний Айронсайд потребовал от маршала Рыдз-Смиглы точной информации о позиции Польши в случае гитлеровской интервенции в Данциге. Французский поверенный в делах в Варшаве сообщил о вопросах, поставленных английским генералом маршалу Рыдз-Смиглы, и ответах последнего.
«1. Что сделает Польша,— спросил Айронсайд,— в случае, если будет провозглашён аншлюс Данцига без оккупации города войсками?
Ответ: Польша придерживается того взгляда, что тогда три союзные державы должны предпринять демарш в Берлине.
2. Что сделает Польша, если рейхсвер оккупирует город Данциг? — спросил Айронсайд.
Ответ: Польский генеральный штаб пошлёт офицера к командиру этой войсковой части с задачей узнать об основаниях такого действия» («Gelbbuch», док. № 167).
Как видим, генерал Айронсайд мог быть доволен. Позиция польской военщины полностью соответствовала планам Чемберлена. Публичные декларации польского правительства о том, что оно окажет решительное сопротивление в случае гитлеровской агрессии против Данцига, являлись таким же блефом, как и английские «гарантии». Маршал Рыдз-Смиглы откровенно признал, что в случае захвата Германией Данцига польское правительство не окажет вооружённого сопротивления, а начнёт переговоры с гитлеровцами.
Этим обменом мнений собственно и ограничился визит инспектора заморских сил Великобритании. Вопрос о заключении договора взаимопомощи между Великобританией и Польшей даже не поднимался. Как признаёт Хью Дальтон, «...в течение пяти последующих месяцев (после предоставления Англией гарантий Польше.— В. Ф.) планы не были согласованы... Переговоров между штабами не было» (Hugh Dalton, Hitler`s war. Befoe and after, N.Y. 1940, стр. 130).
На поведение гитлеровцев этот визит не оказал никакого влияния. Они прекрасно понимали его истинное значение. Германский посол в Варшаве Мольтке сообшил в Берлин: «Визит генерала Айронсайда, вероятно, имеет главным образом демонстративное значение, так как совсем немного говорилось по вопросу сотрудничества английской и польской армий, на что указывает отсутствие технических экспертов» («Deutsches Weißbuch» № 2, док. № 443).
Германский посол в Лондоне Дирксен оценивал итоги визита Айронсайда не менее скептически: «Относительно оценки военного значения Польши,— писал он в Берлин, — всё ещё имеются сомнения, которые находят своё отражение в сдержанности в финансовом отношении. Ответ генерала Айронсайда также не был, как слышно, чрезмерно положительным»( 1 «Документы и материалы кануна второй мировой войны», т. II, стр. 118).
О провокационной политике правящих кругов Англии и Франции в отношении Польши, о ценности их деклараций, о лживости их заявлений, будто они хотели помочь Польше, свидетельствует также история переговоров о предоставлении займа на предмет вооружения польской армии. С просьбой о предоставлении займа польское правительство обратилось к правительствам Франции и Англии в конце марта 1939 г. В июне 1939 г. руководитель французской военной миссии в Варшаве генерал Ферри предпринял поездку по Польше с целью изучения состояния обороны страны. Он пришёл к выводу о необходимости срочного предоставления займа Польше для перевооружения армии и строительства укреплений. Но только в начале сентября 1939 г., после гитлеровского нападения, Франция предоставила Польше небольшой заём, которым последняя не могла уже воспользоваться.
Такие же декларации вместо реальной помощи получила Польша и от правительства Англии. После длительных переговоров в середине июня 1939 г. в Лондон выехала польская экономическая миссия, возглавлявшаяся бывшим министром финансов и директором польского банка полковником Коцом. Польско-английские экономические переговоры чрезвычайно затягивались и завершились только 2 августа 1939 г. Однако вместо предполагавшихся кредитов на сумму в 50 млн. фунтов стерлингов в соглашении говорилось о предоставлении Польше кредита в 8 млн. фунтов стерлингов для финансирования польских закупок в Англии. Английское правительство соглашалось гарантировать на эту сумму приобретение Польшей военных материалов только в пределах Англии. Оно отказалось выделить валюту для закупок снаряжения в других странах. Разговоры о кредите были рассчитаны лишь на обман народных масс. «Польская финансовая миссия,— пишет Дальтон,— прибыла в Лондон, но кредита не получила. Полякам сообщили, что вооружение необходимо англичанам самим и продать его они не могут. В то время они (поляки.— В. Ф.) пытались купить аэропланы и другие виды вооружения в Соединённых Штатах
Америки, но им отказали выдать необходимые для этого средства. Поляки хотели получить заём в долларах, но им сообщили, что могут дать заём в фунтах стерлингов и что польский злотый должен быть обесценен. Таким способом Джон Саймон (тогдашний министр финансов Англии.— В. Ф.) и другие сотрудники финансового ведомства укрепляли нашего союзника. Переговоры прервались — поляки оружия не достали» (Hugh Dalton, цит. соч., стр. 95).
Газета «Нью-Йорк Таймс» 6 августа 1939 г. писала:
«Польские дипломатические круги не делают секрета из того факта, что они чувствуют, как неудача в финансовых переговорах с Британией чрезвычайно ободрила рейх, и это соответствует действительности...
Это подтверждает аргумент Риббентропа, который вслед за Гитлером заявил, что Британия занимается блефом и никогда не будет воевать из-за Польши» («NEW YORK TIMES», 6 августа 1939 г.).
Точно такое же отношение встретило польское правительство и со стороны правительства США. Прикрываясь «принципом нейтралитета», американские империалисты отказались продать Польше оружие, мотивируя свой отказ отсутствием у Польши американской валюты. В то же время они продолжали вооружать фашистскую Германию.
Отказ правительства Англии предоставить Польше кредит в долларах для закупки военного снаряжения так же, как и провокационная политика правителъства США и Франции, явились прямой помощью немецко-фашистским агрессорам.
22 августа 1939 г. Гитлер, выступая на совещании высших офицеров немецко-фашистской армии, сказал, что нежелание Англии оказать финансовую помощь Польше лучшее свидетельство того, что Англия не будет воевать из-за этой страны.
Сорвав переговоры с СССР об организации коллективных действий против агрессора, обманув Польшу широковещательными декларациями о «гарантиях», отказавшись оказать Польше военную и экономическую помощь, империалисты США, Англии и Франции обеспечили Гитлеру осуществление агрессии, подготовили поражение Польши в сентябре 1939 г. и спровоцировали начал» второй мировой войны.
----------------------------
Предисловие. Глава Первая
http://adamashek.livejournal.com/618619.html
http://adamashek.livejournal.com/618831.html
Глава Вторая
http://adamashek.livejournal.com/633047.html
http://adamashek.livejournal.com/633117.html
Глава Третья
http://adamashek.livejournal.com/674573.html
http://adamashek.livejournal.com/674998.html
http://adamashek.livejournal.com/675181.html
Глава Четвёртая
http://adamashek.livejournal.com/2017/05/24/
http://adamashek.livejournal.com/677019.html
Глава Пятая
http://adamashek.livejournal.com/2017/05/24/
http://adamashek.livejournal.com/748094.html
http://adamashek.livejournal.com/748427.html